Признание долга как сделка

Случаи, когда признание долга и согласие на сделку не являются волеизъявлениями

Рассмотрим далее перечень волеизъявлений, которые Верховный суд рекомендует считать сделками. В него попали гражданско-правовой договор, выдача доверенности, признание долга, заявление о зачете, односторонний отказ от исполнения обязательства, согласие физического или юридического лица на совершение сделки.

В целом этот перечень правильный, но необходимо сделать одну важную поправку в отношении признания долга и согласия на совершение сделки. И то, и другое может принимать форму волеизъявления, но может обойтись и без нее. В части согласия высказанное нами соображение относится, конечно, к согласию в форме последующего одобрения. Если речь идет о предварительном разрешении на сделку, то это всегда волеизъявление. Разберемся подробнее, о чем речь.

Действия должника по признанию долга как основание прерывания течения срока исковой давности

« Судами установлено, что срок исковой давности был прерван в пределах трехлетнего срока исковой давности после частичной уплаты ответчиком имеющегося перед истцом долга. Факт признания ответчиком долга в пределах срока исковой давности подтвержден соответствующими актами сверки задолженности, графиками погашения задолженности, письмами уполномоченных представителей ответчика. Суды признали установленным тот факт, что акт сверки задолженности по состоянию на 01.10.2005 подписан 30.09.2005, в результате чего судами сделан вывод о признании ответчиком долга до истечения срока давности»,

Согласно ст. 203 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ), течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга. После перерыва течение срока исковой давности начинается заново; время, истекшее до перерыва, не засчитывается в новый срок.

Признание долга как правовой феномен Текст научной статьи по специальности — Государство и право

зависит как от права отчуждателя (так как у него нет правового титула), так и от права собственника (поскольку он не отчуждает вещь).48 Таким образом, можно сделать вывод, что признание долга, влекущее перерыв исковой давности, сделанное одним незаконным владельцем, не будет иметь значения для незаконного владельца, к которому эта вещь перешла. Подобный переход будет являться новым самостоятельным нарушением права собственности и повлечет начало течения исковой давности в отношении нового незаконного владельца.

Для того, чтобы отнести признание долга к сделке или юридическому поступку, мы должны определиться со значением данных юридических понятий. Понятие имеет легальное определение (ст.153 ГК РФ), помимо этого, в науке гражданского права выведено единообразное определение данного вида юридических фактов. Для целей настоящей работы мы будем понимать сделку как правомерное действие, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Признание договоров уступки долга коллекторам недействительными

А учитывая, что коллекторы покупают долги «пачками», то есть сразу сотнями и тысячами, и по смешным ценам, то «заморачиваться» из-за одного «соскочившего» должника, требуя от банка возврата оплаты, вряд ли будут. Но даже если и будут, и банк в итоге решит взыскать задолженность, то пройдет время. А требования о возврате задолженности ограничены по времени сроком исковой давности.

Что дает должнику признание договора уступки недействительным? Формально, опять же, ничего не меняется – долг как был, так и остается. Только переходит обратно к банку. Но на деле ситуация выглядит достаточно интересно: коллектор уже не имеет право требовать погашения задолженности, а банк уже списал данную задолженность.

Является ли признание иска сделкой и если да, то можно ли её оспаривать по правилам главы III

Конкурсные кредиторы пытались обжаловать этот судебный акт, но производство по их жалобам было прекращено со ссылкой на то, что они были вынесены до подачи заявления о признании должника банкротом, и на то, что соответствующие возражения могут быть заявлены в деле о банкротстве.

В преддверии возбуждения дела о банкротстве аффилированные должник и кредитор «просудили» требование и получили вступивший в силу судебный акт, на основании которого требование было включено в реестр. При этом судебный акт был вынесен только на основании первичных накладных и сделанного представителем ответчика (будущего должника-банкрота) признания иска в полном объёме.

Признание долга как сделка

Как справедливо отмечают некоторые суды, «каждый из супругов отвечает по своим обязательствам самостоятельно. В соответствии с Семейным кодексом РФ солидарная обязанность супругов в указанном случае может возникнуть только при обращении взыскания на имущество (ст. 45 СК РФ), то есть в ходе исполнения решения суда по настоящему спору» (извлечение из определения Ленинградского областного суда от 01.04.2015 N 33-1805/2015).

По смыслу статьи 45 Семейного кодекса РФ общие долги у супругов возникают по их общим обязательствам или обязательствам одного из супругов, если судом будет установлено, что все, полученное по обязательствам одним из супругов, было использовано на нужды семьи.

Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 26 июля 2004 г

Иск обоснован тем, что указанные договоры совершены истцом под влиянием заблуждения относительно тождества размера передаваемого права требования и размера переводимого долга. Кроме того, указанные договоры затрагивают интересы третьего лица — ООО «Витта-ДВ», с которым истцом заключен агентский договор по взысканию дебиторской задолженности, уступленной впоследствии ответчику по договору от 02.06.2003.

Суд установил, что истец передал ответчику право требования долга с Артемовского МПП «Водоканал» в размере 54127954 руб. 69 коп. в счет исполнения его обязательств по договору перевода долга от 02.06.2003. При этом стороны оценили уступаемое право требования в сумме 7781750 руб. 35 коп. В материалах дела отсутствуют и не представлены ответчиком доказательства, свидетельствующие об очевидном намерении истца передать право требования в качестве дара.

Решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 3 октября 2007 г

Согласно пункту 1 статьи 78 Федерального закона «Об акционерных обществах» крупной сделкой считается сделка (в том числе заем, кредит, залог, поручительство) или несколько взаимосвязанных сделок, связанных с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения обществом прямо либо косвенно имущества, стоимость которого составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества, определенной по данным его бухгалтерской отчетности на последнюю отчетную дату, за исключением сделок, совершаемых в процессе обычной хозяйственной деятельности общества, сделок, связанных с размещением посредством подписки (реализацией) обыкновенных акций общества, и сделок, связанных с размещением эмиссионных ценных бумаг, конвертируемых в обыкновенные акции общества. Уставом общества могут быть установлены также иные случаи, при которых на совершаемые обществом сделки распространяется порядок одобрения крупных сделок, предусмотренный названным Федеральным законом.

В силу пункта 1 статьи 81 Федерального закона «Об акционерных обществах» сделки (в том числе заем, кредит, залог, поручительство), в совершении которых имеется заинтересованность члена совета директоров (наблюдательного совета) общества, лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа общества, в том числе управляющей организации или управляющего, члена коллегиального исполнительного органа общества или акционера общества, имеющего совместно с его аффилированными лицами 20 и более процентов голосующих акций общества, а также лица, имеющего право давать обществу обязательные для него указания, совершаются обществом в соответствии с положениями названного закона. Указанные лица признаются заинтересованными в совершении обществом сделки в случаях, если они, их супруги, родители, дети, полнородные и неполнородные братья и сестры усыновители и усыновленные и (или) их аффилированные лица:

Прощение долга особенности оформления сделки

Если признать прощение долга разновидностью дарения, то какой смысл вообще вводить прощение долга в ранг самостоятельного основания прекращения обязательств? Если законодательство ставит знак равенства между прощением долга и дарением, нет никакой надобности вводить норму статьи 415 Гражданского Кодекса РФ. Считалось бы, что кредитор просто заключает с должником договор дарения. Однако само наличие статьи 415 говорит о том, что институту прощения долга придается самостоятельное значение.

3) наиболее убедительный аргумент – стороны могут сконструировать способ прекращения обязательств. Общее правило. Общий принцип – в законе не должно быть лишних норм, которые как-то дублируют друг друга. Если говорим, что прощение долга — договор, то лишняя норма. Кредитор ничего не получает взамен, обязательство прекращается не по соглашению, а в результате одностороннего действия.

Фролова Н

Из решений некоторых судов следует, что в должностных инструкциях и иных подобных документах обязанности работника не должны носить характер общих предписаний, их необходимо очертить детально. В частности, согласившись с доводом стороны, что акт сверки подписан неуполномоченным лицом (начальником финансового отдела ОАО), суд указал на отсутствие в должностной инструкции этого лица полномочий на подписание от имени должника актов сверки, а также совершение иных действий, свидетельствующих о признании долга отсутствуют *(3). В другом деле суд указал на следующее: наличие у главного бухгалтера (в силу выполняемых им должностных обязанностей) права на подписание бухгалтерских документов не означает, что он наделен полномочиями представлять интересы юридического лица во взаимоотношениях с его контрагентами без специальной доверенности *(4).

В других решениях можно встретить совершенно иные выводы. Так, ФАС Северо-Кавказского округа обратил внимание, что на протяжении ряда лет на предприятии существовала практика подписания актов сверок не директором, а главным инженером и заместителем директора по экономическим вопросам. Суд счел, что заместитель директора, подписав акт сверки, признал долг, поскольку в его должностную инструкцию включены следующие обязанности: организация бухгалтерского учета хозяйственно-финансовой деятельности предприятия, контроль за использованием финансовых ресурсов, организация и контроль учета и расчета за реализуемое потребителям тепло, вырабатываемое на основе использования газа *(5). В другом деле ФАС Волго-Вятского округа для признания долга посчитал достаточным наличие подписи главного бухгалтера на акте сверки. В силу ст. 7 Федерального закона от 21 ноября 1996 г. N 129-ФЗ «О бухгалтерском учете» главный бухгалтер обеспечивает соответствие осуществляемых хозяйственных операций действующему законодательству, контроль за движением имущества и выполнением обязательств, следовательно, подписывая акт сверки, он действовал в пределах предоставленных ему трудовых обязанностей *(6).